В закоченевших руках зажата бадейка чая, третья за вечер, или пятая, кто вам считает? Ни звездочек бадьяна, ни палочек корицы, баловство это ваше какао, к черту мед и имбирь, просто кипятка, и побольше, побольше.
Колготки, носки, еще носки, можно бы третьи, но ноги не влезут в тапки, предлагала же мама валенки, чего кобенилась, дура.
Майка, свитер, халат махровый, и шаль намотать, и плед сверху, ничего, что в двери проходить приходится боком, вот и не ходи никуда, не шевели воздух, ты делаешь ветер, от ветра, блин, холодно!
С ногами в рабочее кресло, ноги подобрать, обмотать халатом, натянуть край пледа, апчхи, блин, чихай аккуратнее, вот вывалишься из кресла, как в прошлый раз, будешь лежать на полу, дрыгая тем, что удалось высунуть из халатно-пледового кокона, пока кошки от смеха не попадают с дивана. Апчхи! Буц!
Все согрелось, уши мерзнут, где там ребенкина шапка Санта-Клауса с прошлого года, час ночи, никто не увидит, а кошки что, кошки привычные. Главное, как мимо зеркала пойдешь – отворачивайся. Не то пленный француз в двенадцатом году, не то ходячая реклама лавки старьевщика, и шапка Санта-Клауса сверху, и нос красный, и глаза нехорошо горят из вороха теплого барахла.
Хюгге по-уральски – валенки, халат и кипяток, октябрь уж наступил, включите отопление, сволочи! Апчхи!
Татьяна Суслова